Торин расхохотался и злобно прошипел:

— Ну и каков этот чудный еврейский мальчик в постели? Тебе понравился его обрезанный инструмент?

— Заткнись! — рявкнула Кейзия и, оттолкнув его, плотнее запахнула полы халата. — Уходи, оставь меня наконец в покое. Между нами все кончено, ты ничего не изменишь, даже не пытайся.

— Ты уверена? Посмотрим! — прорычал Торин и, схватив ее за волосы, привлек к себе и жадно впился в ее рот.

Кейзия попыталась отпихнуть его, но он крепко ее держал, боль мешала ей бороться с ним. Она все же попробовала вцепиться ногтями в его наглую небритую физиономию. Но он схватил ее за запястье и вывернул ей руку за спину так, что она присела, взвыв от резкой боли. Закусив губу, Кейзия попыталась двинуть ему коленом по яйцам, но он разгадал ее маневр и увернулся, злобно воскликнув:

— Ах ты дрянь! Ты пожалеешь, если попытаешься повторить этот номер!

Его хватка была железной, и Кейзия вдруг обмякла, уступив мужской силе. Торин сжал рукой ее ягодицу и привлек к себе. Она почувствовала, что его член уперся ей в лобок. После этого она окончательно размякла и прекратила сопротивление. Влагалище предательски заныло, тело наполнилось предательской похотью. Вопреки логике Кейзия вдруг захотела почувствовать в себе хорошо знакомый мужской орган.

Промежность ее тотчас же увлажнилась, груди набухли. Почувствовав, что она тает от его поцелуя, Торин просунул ей в рот язык. Она ощутила знакомый вкус его губ, характерный запах тела и совершенно сомлела. Торин потащил ее к кровати и, подхватив под коленками, повалил на матрац.

Обезумев от выпитого виски, ревности и вожделения, он был преисполнен решимости немедленно взять реванш и доказать Кейзии, что все еще властвует над ней. Он расстегнул ширинку и, взгромоздившись на Кейзию, с чудовищной силой вогнал ей в лоно свой дымящийся причиндал, твердый, как камень. Стенки влагалища стиснули его, и Торин вспотел, сообразив, что теперь он уже не хозяин положения, а неосмотрительный голодный зверь, попавшийся в капкан хитрого ловца.

Он попытался вытянуть свой инструмент из ее тисков, чтобы вновь вогнать его в тесное отверстие. Однако Кейзия, поняв свое превосходство над ним, так сильно сжала член стенками влагалища, что он застрял и начал раздуваться. Кейзия испытала чувство, очень сходное с самодовольством. Она взглянула в его глаза и увидела, что он все понял, но ничего не может с этим поделать. Выждав, пока он смирился со своим поражением, Кейзия резко подалась лобком вперед и вверх, прижимаясь клитором к основанию члена. Торин взревел, как раненый хищник. В воображении Кейзии возникла фантастическая картина — застрявший в пасти свирепой зубастой вагины фаллос, тщетно пытающийся освободиться. Кейзия начала ритмично сжимать и разжимать стенки влагалища, слегка двигая тазом, выдаивая из Торина мужскую силу и сперму, высасывая его жизненные соки. Наконец пенис задрожал. Торин вскрикнул и задергался в исступленном оргазме, выплеснув в лоно Кейзии всю свою энергию.

Получив свое, она столкнула его и, раздвинув ноги, принялась самозабвенно тереть пальцем свой голодный клитор, как делала это прежде. Оргазм не заставил ее долго ждать, он пронзил все ее тело ослепительным светом чистой радости и наполнил его блаженством. Все вернулось на круги своя.

Торин все еще лежал на кровати, прикрыв рукой глаза, с вывалившимся из ширинки обмякшим пенисом. Кейзия порывисто села, запахнула полы халата Макса и ледяным голосом произнесла:

— А теперь убирайся! И больше не огорчай меня, иначе тебе точно несдобровать!

Глава 11

Критики были единодушны в своем восхвалении нового шоу. Ежедневная газета «Гардиан» советовала всем поклонникам Мельпомены отказаться от просмотра очередного куска любимого «мыльного сериала» ради «Синей Бороды», с Ричардом Сьюдли в роли восхитительного злодея. «Дейли телеграф» рекомендовала всем театралам продать родную бабушку и купить билет на новый спектакль, способный соперничать даже с «Кошками». Критик утверждал, что пропустить представление с участием восходящей звезды Кейзии Линдон — это позор и преступление. А «Ивнинг стандарт» на все лады пела «Синей Бороде» дифирамбы, называя это представление незабываемым и потрясающим.

Вернувшись в усадьбу, Кейзия обнаружила в своей комнате Саймона, просматривающего утренние газеты с рецензиями о вчерашнем спектакле.

— Ну и как тебе все это нравится, милочка? — воскликнул он. — Мы с Карлом ночевали здесь. Джерард нам это позволил.

— Все нормально, — сказала Кейзия, швырнув сумочку на кровать, и взглянула в зеркало. Новое платье уже не казалось ей таким шикарным, как накануне. Вид у нее самой был изрядно потасканный и оставлял желать лучшего.

Макса она так и не дождалась, позавтракала и на такси поехала в усадьбу. С Торином наконец-то все было навсегда кончено. Кейзия прочитала о себе в газетах хвалебные отзывы, выпила кофе и пошла принимать душ, преисполненная веры в свои возможности и решимости жить отныне осмотрительно.

С каждым новым спектаклем слава «Синей Бороды» росла, привлекая в частный театр в усадьбе «Рейвенхерст» все новых и новых зрителей. Актеры блистали своим мастерством и талантом, обеспечивая представлению стабильный финансовый успех. Деревушка Горскомб стала популярной среди туристов, их приток побил все рекорды. Магда и Джонти уже видели себя в Голливуде, их восторгу не было границ. Они по-прежнему предавались извращенным утехам в пыточной камере, но даже кнут, регулярно опускавшийся на бедра Джонти, не мог отбить у него охоту пофантазировать о грядущем розовом будущем.

— Публика валит к нам валом, наш тихий уголок превратился в престижный курорт! — мечтательным голосом воскликнул он, лежа голым на грубой скамье для пыток лицом вниз.

— Молчать, жалкий раб! — вскричала Магда и огрела его кнутом по заднице. — Я не разрешала тебе открывать рот!

— Прости, госпожа! — дернувшись от пронзившей его тело сладостной боли, произнес заискивающим голосом Джонти.

— Прощаю, но в последний раз! — важно сказала Магда, расхаживая по камере в своем черном кожаном наряде с вырезами для грудей и прорехой в промежности, из которой выглядывали ее розовые срамные губы.

Пальцы ее рук были унизаны перстнями с драгоценными камнями.

— Благодарю тебя, моя богиня! — пробормотал Джонти. Капюшон, надетый на его голову, приглушал звук его голоса.

— Мы напали на золотую жилу, — рассуждала вслух Магда, машинально постукивая кнутовищем по его плечам и лопаткам. Вся спина бедняги покрылась вздувшимися красными полосами. Не лучше выглядели и ягодицы, исполосованные кнутом. — Пожалуй, я останусь в Голливуде, если мы туда переберемся, — добавила она, прикидывая, по какому месту лучше огреть партнера.

— Сплюнь, а то сглазишь! — заметил он, чем вызвал у нее бурю гнева.

— Молчать, негодник! — Она взмахнула рукой и смачно ударила Джонти кнутом чуть повыше ягодиц. Он удовлетворенно зарычал, испытывая неописуемое наслаждение. — Разумеется, мы туда поедем! Джерард подписал с Максом договор! Кейзия их обоих очаровала. У нее светлая голова! Я ею горжусь. Она посетовала, что ей трудно иметь дело с американцем, потому что он предпочитает трахать ее в зад. Впрочем, и Джерард, насколько мне известно, этим грешит. Я показала ей, как растянуть анус с помощью фаллоимитаторов разной длины и толщины. Она усердно тренируется, чтобы не огорчить своих покровителей. Им ведь нужно иногда расслабляться после работы, верно?

— Ты, как всегда, проницательна и права, богиня! Не могла бы ты снизойти до того, чтобы позволить и мне снять стресс?

— Жалкий червяк! — рявкнула Магда. — Да как ты посмел просить меня об этом! Сначала докажи мне свою преданность, а там посмотрим, как с тобой поступить!

— Ради тебя я готов на все, богиня!

— Сейчас мы это проверим, — сказала Магда. — Эй, Ленка! Помоги-ка мне перевернуть этого раба лицом вверх.

Отвязав Джонти от скамьи, женщины положили его на спину. Ленка стала охаживать его кнутом, а Магда села промежностью на его голову, так чтобы губами и языком он мог ублажать ее клитор и волшебную темную расселину. Вскоре пыточная камера наполнилась сладострастными стонами и криками.